All the world’s a stage,
And all the men and women merely players:
They have their exits and their entrances;
And one man in his time plays many parts,
His acts being seven ages…
And all the men and women merely players:
They have their exits and their entrances;
And one man in his time plays many parts,
His acts being seven ages…
W. Shakespeare, “As you like it”.
Существуют банальности, которые суть таковы, потому что банален их автор, и банальны его почитатели; такие банальности иногда хранятся многими поколениями обывателей в пыльных чуланах «жизненной мудрости» как семейные реликвии, откуда их извлекают по торжественным случаям, соответствующим «судьбоносным событиям», а точнее, тем редким пузырькам, тревожащим поверхность экзистенциального болота, каковые можно наблюдать при рождении очередной прямоходящей банальности, её бракосочетании с другой, и, в особенности, при их тихом погружении в перину небытия, сопровождаемом мотонным голосом пастора и глухими ударами комьев земли о деревянную крышку, что сливаются в бесконечную дробь осеннего дождя… Однако существуют банальности другого рода, которые стали таковыми, потому что стрелы их автора направлены слишком высоко, и попадают в уши среднестатистических любителей цитат, не задевая их сердце.Такие мысли банальны только в силу банальности повторяющих их людей; они похожи на волшебную лампу из арабской сказки, которую случайно купивший её на блошином рынке хозяин достаёт, чтобы похвастаться антикварной безделушкой гостям, и прячет обратно, не подозревая о скрытом в ней могущественном духе.
Мир – сцена, утверждает герой пьесы «Как вам это нравится», и мы играем на ней семь возрастов.
